Barak Abama отвечает: "Нордический". Инок Форевел отвечает: "Какой характер имела философско-правовая соображение в России ХIХ в.? -сплошь ошибочный.. безоглядно-либеральный. Без оглядки на недавнее крепостничество народа - ещё раба внутри.. "О чем мечтаешь, раб? Желаю заняться дельцем: Владельца уничтожить и стать рабовладельцем. Вообразите себе один факт о том, что " Опираясь на идеализм, софистические речи адвоката Плевако просто делали убийц белыми-пушистыми, и присяжные застенчиво оправдывали их. Вот-вот!.. эти не низкие сентенции о праве.. о свободе.. Известно о равенстве философов -идеалистов "серебрянного века", именно эти идеалиcтические мировоззрения и оказали пагубное влияние на "смердов", т. е. на обычный народ, просто захваливая его непомерно. Народ и представил себя тогда намного выше интеллигенции.. Поскольку сам граф Лев Толстой взялся было, пахать и сапоги тачать.. подлизываясь к народу. Да ещё и его славословия якобы, "природной мудрости" обычных фермеров - вконец попортили народ. Народ - дитя! И только балуя дитя непомерно - можно из него сделать никчемного ведущего паразитическую деятельность прощалыгу. Так и народ.. его избаловали писатели-философы, приписывая тёмному народу не низкие моральные принципы.. таким образом глупо восхваляя уже тогда матерящийся и пьющий народ России. А уж, пришедшим к власти революционерам просто было подбить на грабёжи и убийство этот обычный народ. Эвон как споро он (народ! ) поджёг библиотеку и дом поэта Блока. А тот ведь как воспел в "Двенадцати" именно их - смердов!. Дескать, "впереди у их Иисус Христос в венчике из роз". А народ лихо и забавно громил позже и церкви!. А отношение к образованности?! Известно то, что -вообще полагать стали интеллигенцию "прослойкой", чтобы народ получил аллергию к интеллигентности не стремился образовываться и приобретать статус интеллигентного Homo Sapiens-a. Так коммуняки-чекисты и провели селекцию, выведя породу "народа-быдла" - т. е. люмпенов и маргиналов".
Андрей Гудилин задает вопрос: "Сочинение на тематику "в каждом из нас сидит значимая элемент Обломова". необходимо на писать сочинение на эту тему". Alexey Khoroshev в полной убежденности, что: ""Обломов" встретил единодушное признание, однако соображения о смысле романа порывисто разделились. Н. А. Добролюбов в статье "Что такое обломовщина? " заметил в "Обломове" кризис и распад древней крепостнической Руси. Илья Ильич Обломов - "коренной народный наш тип", символизирующий лень, бездействие и застой всей крепостнической системы взаимоотношений. Он - последний в ряду "лишних людей" - Онегиных, Печориных, Бельтовых и Рудиных. Подобно собственным старшим предшественникам, Обломов заражен коренным противоречием меж словом и делом, мечтательностью и практической никчемностью. Естественно, мы все очень хорошо знаем то, что однако в Обломове обычный комплекс "лишнего человека" доведен до феномена, до логического конца, за которым - распад и смерть человека. Конечно же, все мы хорошо знаем то, что гончаров, по мнению Добролюбова, глубже всех собственных предшественников вскрывает корешки обломовского бездействия. В романе обнажается непростая связь рабства и барства. "Ясно, что Обломов не тупая, апатическая натура, - пишет Добролюбов. - Однако гнусная привычка получать удовлетворение собственных желаний не от своих усилий, а от остальных, - развила в нем апатическую неподвижность и повергла его в жалкое состояние нравственного рабства. Нам известно то, что рабство это так переплетается с барством Обломова, так они взаимно пробираются друг в друга и одно остальным обусловливаются, что, кажется, нет ни мельчайшей способности провести меж ними какую-то границу... Он раб собственного крепостного Захара, и тяжело решить, который из их наиболее подчиняется власти иного. Само собой по последней мере - что Захар не захотит, того Илья Ильич не может вынудить его сделать, а что захотит Захар, то проделает и насильно барина, и барин покорится... Само-собой разумеется, " Однако потому и слуга Захар в знаменитом смысле "барин" над собственным господином: полная зависимость от него Обломова дает возможность и Захару тихо спать на собственной лежанке. Хочется отметить то, что эталон существования Ильи Ильича - "праздность и покой" - является в такой же мере вожделенной мечтою и Захара. Оба они, государь и слуга, - детки Обломовки. Три-четыре поколения спокойно и счастливо прожили в ней". У господского дома тоже с незапамятных времен обвалилась галерея, и крыльцо издавна собирались починить, однако до этого времени не починили. Было бы просто непростительно, если бы мы не сказали то, что "Нет, Обломовка есть наша прямая родина, ее хозяева - наши воспитатели, ее триста Захаров постоянно готовы к нашим услугам, - заключает Добролюбов. - В каждом из нас сидит значимая элемент Обломова, и еще рано писать нам надгробное слово". Естественно, все мы хорошо знаем то, что "Если я вижу сейчас помещика, толкующего о правах населения земли и о целесообразности развития личности, - я уже с первых слов его знаю, что это Обломов. Если же встречаю чиновника, жалующегося на запутанность и обременительность делопроизводства, он - Обломов. Необходимо подчеркнуть, что если же слышу от офицера жалобы на утомительность парадов и смелые рассуждения о бесполезности тихого шага и т. п. я не сомневаюсь, что он - Обломов. Само-собой разумеется то, что когда я читаю в изданиях либеральные выходки против злоупотреблений и радость о том, что в конце концов создано то, что мы издавна надеялись и хотели, - я думаю, что это все пишут из Обломовки. о надеялись и хотели, - я думаю, что это все пишут из Обломовки. Когда я нахожусь в кружке образованных граждан, жарко сочувствующих нуждам населения земли и в течение почти всех лет с неуменьшающимся жаром повествующих все те же самые (а время от времени и новые) смешные рассказы о взяточниках, о притеснениях, о беззакониях всякого рода, - я невольно чувствую, что я перенесен в древнюю Обломовку", - пишет Добролюбов. Так сложилась и окрепла одна точка зрения на роман Гончарова "Обломов", на истоки характера главенствующего героя. Однако уже посреди первых критических откликов возникла другая, противоположная оценка романа. Она принадлежит либеральному критику А. В. Дружинину, написавшему статью "Обломов", роман Гончарова". Однако, по мнению Дружинина, "напрасно почти все люди с слишком практическими намерениями усиливаются презирать Обломова и даже звать его улиткою: весь этот серьезный трибунал над героем демонстрирует одну поверхностную и быстропреходящую придирчивость. Обломов любезен всем нам и стоит беспредельной любви". ".