Настёна поясняет: "Морено Якоб (Джекоб) Леви (1892–1974) — штатовский психиатр, общественный психолог. Изучая с позиций, близких гештальтпсихологии и психоанализу, процессы в маленькой группе (см. Группа малая), отражающей неформальную микроструктуру сообщества, проявил, что психическое благополучие личности определяется ее пространством в системе межличностных взаимоотношений. Для выявления сокрытой от наружного наблюдающего структуры этих взаимоотношений, определяющейся чувственными связями, взаимными симпатиями и антипатиями, притяжениями и отталкиваниями, разработал способ социометрии. Очень хочется подчеркнуть то, что получение в итоге использования этого способа формализованной структуры межличностных взаимоотношений имеет не только лишь диагностическое значение, однако служит также основой для коррекционной работы, содействуя разрешению личных конфликтов методом целенаправленного перемены положения личности в системе межперсональных взаимоотношений. Возможно и то как диагностическое, так и коррекционное значение имеют также разработанные Морено способы социограммы и психодрамы, использующиеся в современной групповой психотерапии и социально-психологическом тренинге. http://psychology. net. ru/dictionaries/bi.. ".

Дашонок желает узнать: "Мне анализ Онегина необходим !!! ". "А так я то читала! "!!!! ". Оля Самсонова откликается: "Почему Татьяна --«милый идеал» А. С. Пушкина? Известно, что почти все критики, а именно Белинский задавались вопросом, почему пушкинский роман назван "Евгений Онегин", а не "Татьяна Ларина", ибо поэт не раз называет Татьяну собственной возлюбленной героиней, "милым идеалом". Пушкин отождествляет ее со собственной "ласковой музой, b являвшейся ему же в саду дамой уездной с печальной думою в глазах, с французской книжкою в руках". Эта самая героиня побуждала поэта, стала осуществлением безупречного пушкинского дамского образа. Пушкин наделяет Татьяну почти всеми присущими ему же самому чертами: любовью к российской природе, особенную красоту и поэтичность которой Пушкин, как и его героиня, тонко ощущал, понимая собственную духовную взаимосвязь с природой; суевериями, интересом к преданьям старины, присущим поэту и переданным Татьяне... Чтоб осознать, почему она стала эталоном Пушкина, нужно разглядеть индивидуальности ее личности. Татьяна -- единственная героиня романа, совершенно сочетающая в для себя близость к русским государственным традициям и влияние европейской культуры. С одной стороны, "ей рано нравились романы, "они ей подменяли все, она влюблялася в обманы и Ричардсона, и Руссо". Мечтательная и романтическая, Татьяна жила в мире "бесподобного Грандисона, Вольмаре, Юлии де Линара, Мален-Адели", невольно проникаясь нестандартной культурой французских романов. В то же время она была чрезвычайно суеверна, " верила преданьям простонародной старины, и снам, и карточным гаданьям, и предсказаниям луны". Одной из ее возлюбленных книжек был сонник Мартына Задеки, "гадателя, главы халдейских мудрецов". Хочется обратить ваше внимание на то, что по словам Белинского, "это дивное сочетание грубых предрассудков с страстию к французским книгам и с уважением к глубокому творению Мартына Задеки может быть только в российской женщине". И, конечно же, только российской душе присущи Татьянина любовь к природе, которая является неотъемлемой элементом образа Татьяны. Великолепные картины различных времен года, которые часто даются очами Татьяны, умевшей, как никто иной в романе, лицезреть неподражаемую красоту российской природы, во многом воплощают тонкость и поэтичность ее своей души. "Она обожала на балконе предупреждать зари восход, когда на бледноватом небосклоне звезд исчезает хоровод"; Татьяна обожала русскую зиму, "сиянье розовых снегов и мглу крещенских вечеров", и даже во сне Татьяны волшебный зимний пейзаж исполнен необычайной поэтичности. Героиня эта, непременно, "существо исключительное", "натура глубокая", незаурядная. Всем известно о том, что она очевидно не заходит в мир уездных франтов Петушковых, советников Фляновых, "сплетников, обжор и взяточников", супругов Пустяковых, "истинных французов типа Трике" и остальных представителей поместного дворянства. Даже "в семье собственной родной она казалась девушкой чужой". Конечно, стоит упомянуть то, что "Дика, печальна, молчалива", Татьяна "в толпе деток играться и прыгать не хотела", "куклы в руки не брала", "в горелки не играла" и "часто целый день одна сидела молча у окна". Само собой ее одиночество обосновано нестандартностью, нетипичностью Татьяны, не низким уровнем развития ее личности. Очень хочется подчеркнуть то, что понятно, в Онегине, которого Татьяна страстно полюбила, героиня ощутила его глубокий разум, сильную натуру, нестандартность, заметила единственного человека, способного ее осознать, и открылась ему: "... я тут одна, никто меня не осознает, рассудок мой изнемогает, и молча гибнуть я должна". Нам известно, что будучи наделенной от природы "умом, и волею живой, и своенравной головой, и сердечком огненным и нежным", Татьяна, "послушная влечению чувства", обожает Онегина искренне, "без искусства", она умеет "любить не шутя", глубоко и сильно. Влюбленная, она проявляет решительность и смелость; открывшись Онегину, Татьяна собственным искренним письмом практически кидает вызов светским условностям (барышням не подобало первым признаваться в любви). Конечно же, мы все очень хорошо знаем то, что отказ же ее в финале произведения, когда Онегин влюбляется уже в Татьяну -- светскую барышню, разъясняется ее необыкновенным благородством, не низкими нравственными принципами, понятиями о чести и долге. Храня в душе любов".